— Симпатично у вас попахивает, товарищи,  — сказал он, жмурясь от табачного дыма, в котором едва мерцала свеча. Прыгая то на одной, то на другой ноге, стащил сапоги, вылил из них воду.  — Мои ребята кадета подранили, хотел его привести, жалко — кончился… Парнишечка — сопляк, но злой до чего,  — «хамы, хамы! » — ребята диву дались… Снаряжен,  — сукнецо, ботиночки, ремешки… Что казаки! Казак — дурак, мужик, свой брат,  — ты его тюк, он тебя тюк, и отскочил… А эти — такие белоручки беспощадные, ай-ай! .. Во взводе — одни офицеры, взводный — полковник. У каждого на руке — часы… Я уж моим ребятам сказал: вы, бродяги, про часы забудьте, к белым постам за часами не ползать, зубы разобью…

Мошкин засмеялся, открывая хорошие зубы,  — добротой осветилось некрасивое, рябоватое, умное лицо его.

— Положение такое, товарищи: в степи — шум, давно мы его слышим, как смерклось. Послал разведчика, Степку Щавелева,  — дух святой, а не человек… Уполз, приполз… Артиллерия, говорит, у них подошла и вроде как на телегах пехота… Готовьтесь, товарищи…

Иван Ильич, одурев от дыма, на минутку вышел из землянки на воздух. Среди поблекших звезд стоял острый, пронзительно светлый серп месяца. На изгороди из трех жердей сидели три женские фигуры. Иван Ильич подошел.

— Сказано — всем ночевать только в окопах,  — я не понимаю!

— Нам не спится,  — сказала Даша, сверху, с жерди, наклоняясь к нему.

И Даша, и Анисья, и Агриппина казались большеглазыми, худенькими, необыкновенными… И он не мог разобрать — улыбаются они ему или как-то особенно морщатся.

— Мы здесь подождем, когда у вас кончится,  — сказала Агриппина.

— А я с ними, товарищ командир полка, разрешите остаться,  — сказала Анисья.

— Слезьте на землю, ну что, как куры, уселись… Пули же летают,  — слышите? ..

— Внизу навоз и блохи, а здесь поддувает хорошо,  — сказала Даша.

— Это не пули, это — жуки, вы нас не обманывайте,  — сказала Агриппина.

Даша,  — опять наклоняясь:

— Лягушки с ума сошли, мы сидим и слушаем…

Иван Ильич обернулся к реке, только сейчас обратив внимание на эти вздохи, ритмические стоны томления и ожидания, и вот он — победитель, большеротый солист, в три вершка ростом, с выпученными зелеными глазами — начинает песню и распевает, уверенный, что сами звезды слушают его похвалу жизни…

— Здорово, браво,  — сказал Иван Ильич и засмеялся.  — Ну уж ладно, сидите, только, если что начнется,  — немедленно в укрытие… — Он за плечо притянул к себе Дашу и шепнул на ухо: — Черт знает, как хорошо… Правда? .. Ты очень хороша…

Он махнул рукой и пошел к землянке. Когда они опять остались одни, Анисья сказала тихо:

— Век бы так сидеть…

Агриппина:

— Счастье-то кровью добываешь… Оттого оно и дорого…

— Девушки мои, чего я только в жизни не видела, и все летело мимо, летело, не задевая… Все ждала небывалого, особенного… Глупое сердце себя мучило и других мучило… Лучше любить хоть одну ночь, да вот так… Все понять, всем наполниться, в одну ночь прожить миллион лет…

Она склонилась головой к плечу Анисьи. Агриппина подумала и тоже прислонилась с другой стороны к Анисье. И так они долго еще сидели на жерди, спиной к звездам.

Кутеповскую артиллерию корректировали новенькие бипланы,  — покружась над разрывами, сбросив красным парочку бомб, они, как ястребы, планировали в степь к горизонту, к батареям, начавшим на рассвете сильный обстрел Маныча.

Для острастки противника из дивизии прилетела единственная, поднимающаяся на воздух машина — старый тихоходный ньюпор, отбывший службу в империалистической войне и кустарно отремонтированный в Царицыне.

• » — Тихо, товарищи!  — крикнул из прикрытия Сергей Сергеевич,…
• » Алексей захрипел, прочищая горло, потом спросил: — То есть как — другой?…
• » Вадим Петрович, положив локти на откидной столик и лицо уткнув…
• » Вадим Петрович Рощин проснулся поздно в дрянной гостиничной…
• » — Кто не работает, тот не ест! .. Окончить историко-филологический…
• » Под натиском пятой колонны всю ночь и следующий день морозовская…
• » — Ну, сердечно,  — это вы оставьте… В это время Красная…
• » — Типун тебе на язык, матерщинник, куродав!  — закричал на него…
• » — Сколько французских дивизий послано в Одессу? — Французы…
• » В начале ноября качалинский полк стоял в резерве для…
• » — А чего невеселые оба? — Характерами не сошлись,  — сказал Левка, отворачиваясь…
• » — Товарищ Нефедов, вы никогда не выполняли более ответственного поручения.…
• » — Ну?  — спросил он.  — Может быть, все-таки объяснишь?…
• » — А ведь только в России такие индейки,  — сказал он и выбрал себе крыло.…
• » Вадим Петрович тоже вытянул стакан спирту и без вкуса…
• » Он владел собой и не в таких пустых происшествиях, все же руки его дрожали,…